В январе 1942 года 10 Армия заняла Киров Калужский. Теперь армейским разведчикам стало легче проникать на оккупированную фашистами территорию. По одиночке, по двое, даже целыми группами они переходят линию фронта и пробираются к Сещинскому аэродрому. Партизанская и армейская разведка хорошо знала дом Поваровых. Дверь дома, выходящая в сад, никогда не закрывалась на ночь. Марфа Григорьевна рада была, что наконец-то принимает участие в большом деле, которому посвятил себя ее любимый сын. Все разведчики, приходившие в дом Поваровых, находили здесь радушный прием, для всех было раскрыто доброе сердце Марфы Григорьевны. Разведчица Зина Антипенкова вспоминала: «Бывало, приползем мы с Шурой Черновой к тете Марфуше мокрые, грязные, голодные. Она нас обмоет, обогреет, накормит, а главное, ласковым словом утешит, успокоит…» Разведчики дали Марфе Григорьевне подпольное имя «Мать». Многие говорили, что она похожа на «мать» Горького, потому что так же , как и она, отдала всю свою душу тому большому делу, которое составляет весь смысл жизни ее сына. Она прекрасно понимала, какая грозная опасность нависнет над всей семьей, если немецкие холуи заметят, что к ним в дом по ночам приходят советские разведчики. А всего за два дома от них жил староста деревни, уже несколько лет враждовавший с Поваровыми.

В январе 1942 года Константин Поваров установил тесную связь с разведчиком отряда «Славный» Григорием Харитоновичем Сафоновым, который стал часто бывать в доме Поваровых, приносил листовки, забирал важные сведения, а весной 1942 года обратился с просьбой достать «языка»- человека, хорошо знающего все, что делается в Сеще на аэродроме. Константин узнал, что один из Сещинских переводчиков будет пьянствовать в доме полицейского в небольшой деревушке возле Дубровки. Поваров и Сафонов тоже пришли в гости, споили хозяина и переводчика до потери сознания, потом связали «языка» , и Григорий Сафонов увез его в отряд , а оттуда он на самолете был переправлен в Москву.